- Вот вы и расскажите. Я вас сейчас объявлю.
Щербаков взял ножик, собираясь постучать по тарелке, но Челюкин испуганно схватил его
за руку.
- Не надо. Зачем им мешать!
Щербаков заспорил, ему хотелось, чтобы Челюкин выступил, однако слово перехватил
Фалеев, заговорил о молодости Малинина, о том, что самые сильные работы были у него в
тридцатые годы - поиски формы, эксперимент, модернизм, - да вот не дали ему развернуться,
прикрикнули, навалились, запретили, пришлось ему искать иные пути.
- И как это дорого обошлось! А если бы свободно развиваться, самому преодолевать свои
юношеские излишества... - говорил Фалеев, ни к кому не обращаясь, но следя за тем, чтобы
все его слушали. - Я думаю, - он сделал маленькую паузу, - из споров с другими возникает
риторика, из споров с самим собою появляется поэзия!
- Вот это да! - воскликнула Аллочка. - Колоссально!
- Но вы же сами ругали его, - вдруг скрипуче проговорил Челюкин, глядя себе в тарелку. -
Вы же писали...
- Я? Когда ж это? - удивился Фалеев.
Все кругом насторожились.
- Вы осуждали его за бесплодные формальные искания молодости. - Челюкин неровно
покраснел, натужно поднял голову и продолжал с той же мучительной ему твердостью. -
Приводили его как учебный пример. Вот, мол, какие заблуждения одолел, из какого болота
выбрался. А теперь, извините, шиворот-навыворот. Хвалите.
Изумление Фалеева было неподдельным: никто никогда не осмеливался говорить ему
такое. У него даже рот полуоткрылся. На Челюкина смотрели, будто впервые увидели его.
Один Щербаков был в восторге.
- Да откуда вы свалились, да вы понимаете... - начал Фалеев поднимать голос, но вовремя
нашелся, расхохотался благодушно, прощая бедного этого старика за то, что позабавил. -
Милый вы мой, да как же иначе могло быть. Это только догматики повторяют то же, что
твердили двадцать лет назад. Я не догматик. Я, дорогуша, раньше всех, раньше самого
Малинина пересмотрел. А тогда мои выступления заслонили его, сохранили, иначе бы ему
устроили мясорубку. Да разве бы ему простили!
Челюкин поднялся, на выпирающем животе у него торчал фотоаппарат:
